ЛитКритика.by

Оскорбление и наказание

Вначале небольшой юридический ликбез для начинающих.

 

Законодательство РБ предусматривает наказание за оскорбление, позволяет наказать оскорбителя и даже компенсировать обиду. В этой статье я и попытаюсь разъяснить вам, уважаемые читатели нашего форума, что же вообще подразумевается под термином оскорбление, какие меры ответственности существуют за данное деяние в нашем законодательстве и какими должны быть ваши действия, если вас все-таки оскорбили.

 

Термин «оскорбление» на законодательном уровне закреплен и в Кодексе Республики Беларусь об административных правонарушениях (далее – КоАП) (ст. 9.3), и в Уголовном кодексе Республики Беларусь (далее – УК). Согласно КоАП под оскорблением понимается умышленное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме. Предусмотрена мера административной ответственности – наложение штрафа в размере от четырех до двадцати базовых величин.

 

Надо дать более широкое толкование фразе – «умышленное унижение чести и достоинства личности, выраженное в неприличной форме», а именно, любые действия, которые содержат неприличную, унизительную для человека оценку его личности, причиняющие ущерб его чести и достоинству, роняющие его авторитет в собственных глазах и глазах окружающих.

 

Прошу обратить внимание на очень важный момент: не имеет значения, соответствует ли такая оценка действительности. Сюда относятся оскорбительные действия по телефону, в Интернете, в письменной форме: записки, телеграммы, письма, рисунки или даже символы или при участии средств массовой информации. Оскорбление личности может выражаться не только в устной или письменной форме, но и посредством бессловесных действий, которые унижают человеческое достоинство, – использование неприличных жестов, плевки в сторону человека, пощечины, срывание с него одежды и др.

 

Оскорбление следует отличать от клеветы. С помощью клеветы излагаются недостоверные сведения, факты или измышления, в то время как для ответственности за оскорбление не имеет значения, соответствуют ли оскорбительные слова действительности.

 

Привлечь к административной ответственности за оскорбление личности можно, обратившись с заявлением по факту оскорбления в прокуратуру, сотрудники проведут соответствующую проверку.

 

Следует учесть, если обидчик привлечен к ответственности и наказан штрафом за оскорбление личности, это не может служить причиной отказа от подачи в суд иска с требованием возмещения морального вреда, нанесенного оскорблением.

 

После теоретической разминки можно переходить к водным процедурам, т.е. к практике. Итак, что же мы имеем.

 

 

27 августа 2015г. на сайте ОО СПБ была опубликована статья некоего Артема Вороновича «Пора бы уже и пластинку сменить», где мне публично нанесли оскорбление, цитирую  – «мастерица матерного жанра Шатыренок».

 

Сайт ОО Союза Писателей Беларуси  – не забор, на котором каждый случайный прохожий может написать или нарисовать, что ему вздуматься. В основном здесь размещается официальная информация, новости, статьи авторов и другая писательская хроника. Появление такого рода материала, прежде всего, наносит вред не мне, а сайту, тем творческим людям, которые состоят  в союзе и читают здесь информацию.

 

Информационная правовая поддержка советует – никогда не прощать обидчику его безответственных слов, умышленно произнесенных публично, за такие дела надо давать по рукам, чтобы впредь было неповадно другим. Безнаказанность развращает.

 

Пришлось написать короткое письмо на имя руководства ОО СПБ.

 

«В законодательстве Республики Беларусь (ст.9.3. КоАП,  ч.2. ст.189 УК) особо оговаривается ответственность за оскорбление, нанесенное в публичном либо в печатном выступлении.

Для того, чтобы наказать оскорбителя – мне надо написать заявление в ОВД по месту совершения правонарушения. Прошу выслать запрашиваемые данные на писателя Артема Вороновича, можно по электронной почте.

В телефонно-адресном справочнике ОО СПБ об этом писателе нет данных».

 

Может быть, – подумала я, – руководство не уследило и материал совсем не заказного характера. Сейчас разберутся, я – не кровожадная, можно и полюбовно разойтись, Воронович публично принесет мне извинения, и вопрос закрыт. Тем более у меня появилось сомнение – не аноним ли написал статью.

 

Но нет, не все так просто в нашем доме. 7 октября 2015г получаю ответ, который требует обязательного комментария.

 

Письмо за №01-10/213 от 25.09.2015г. 220034, г. Минск, ул. Фрунзе, 5, тел./факс 392 59 03 за подписью первого секретаря ОО СПБ Г.П.Пашкова.

 

 «Уважаемая Ирина Сергеевна!

На Ваше письмо от 21.09.2015г. о претензии к А.Вороновичу, чья информация размещена на сайте ОО СПБ и Ваше требование предоставить данные о А.Вороновиче, сообщаем следующее:

Согласно Закону мы можем предоставить затребованную информацию только в адрес суда или Следственного комитета Республики Беларусь. Что касается Ваших претензий к характеристике некоторых элементов Вашего стиля письма, то эти определения взяты из текстов Ваших же книг.

Вынуждены еще раз повторить содержание писем отправленных в Ваш адрес о прекращении переписки ОО «Союз писателей Беларуси» с Вами как по вопросам творчества, так и по вопросам административно-правовых отношений».

 

Первое, на что обращаешь внимание: факт оскорбления выводится за скобки, нет его и в вольной интерпретации ответчика. По версии Г.Пашкова у меня «претензии и требования». Но у меня нет никаких требований или претензий. Как у заявителя, запрос по существу. Дайте ответ по существу запроса. Если не я, то адвокат, а потом суд обязательно получат запрашиваемую информацию. Но не слышит, не видит Геннадий Петрович или не хочет видеть и слышать. Слепому и глухому удобней жить.

 

Не все ходят под одними законами, для некоторых они вроде, как и не существуют.

 

Второе. «Согласно Закону». В ответе должностного лица нет обязательной ссылки на нормативно-правовой акт. Согласно какому Закону? Возникает вопрос, почему Г.Пашков уходит в сторону, ответ простой – должностное лицо покрывает кого-то под псевдонимом «Воронович». Или я чего-то не понимаю? Стилистика официального ответа подтверждает ученическую беспомощность и даже элементарную безграмотность. Судите сами.

 

Третье меня насмешило. Из текста письма-ответа следует, что я же сама себя и выпорола. «…некоторых элементов Вашего стиля письма, то эти определения взяты из текстов Ваших же книг». Ничего подобного о себе, как о писателе, никогда не говорила. При  всех потугах и стилистическом «косоглазии», оскорбительная фраза де-факто принадлежат не мне, а некому А.Вороновичу, который должен нести ответственность за свои публичные слова.

 

Последний абзац требует комментария, он получился каким-то незавершенным. Но одно поняла в который раз – не хочет администрация ОО СПБ меня знать, видеть и слышать, поэтому стандартная ссылка – в который раз прекращаем переписку.

 

На мой взгляд, отсутствие литературных семинаров последних десятилетий, сыграло скверную штуку. Постоянные занятия  литературной профессией – это оттачивание не только собственного письма, стиля, языка, поиск новых тем, но и чтение книг других авторов, обсуждение на форумах, встречах, конференциях и т.д. Все эти занятия поддерживают в писателе хорошую форму, стимулируют к творчеству, появляется хорошая привычка – ясно и внятно излагать свои мысли. Даже в виде официальной переписки.

 

Мне повезло, я стала обладательницей редкой переписки с нашими литературными чиновниками столицы и региона, которые, на мой взгляд, потеряли связь с действительностью, мыслят категориями далеких эпох, видят себя исключительно в роли вельможных царедворцев, а вверенный им писательский союз с несколькими сотнями писателей – не менее, как их личные молчаливые подданные и крепостные. По высочайшей королевской воле подданных карают или милуют.

 

Не поря ли заводить вместо литературных семинаров правовые ликбезы. У меня нет юридического образования, как у некоторых, но я вполне могу постоять за свою честь и достоинство, что настоятельно советую коллегам. Надо уважать себя.

 

***

 

За оскорблением неотвратимо следует наказание.

 

Статью написала сразу, как только получила ответ от Г.П.Пашкова,  но решила ее придержать, вдруг что-то новенькое всплывет. Так и оказалось: всплывает и еще как! Жизнь вносит свои недостающие коррективы.

 

Второй выпад в мой адрес на сайте ОО СПП «Критиканство как состояние души» говорит о многом. Прежде всего, о кризисе верхушки. Недаром говорят – рыба гниет с головы. Эти слова как нельзя лучше подходят нашему прискорбному случаю. Оговорюсь: к литературе эти процессы не имеют никакого отношения. Чиновники приходят и уходят, а литература остается. Мы все еще станем скорыми свидетелями многих интересных и занимательных историй, но не буду торопить события.

 

Функционеры окончательно разучились нормально разговаривать с людьми, передоверившись одной избитой формулировке, ловко вырванной ими из законодательной базы – «прекращаем с вами переписку». Таким людям кажется, что они уютненько устроились в тихих кабинетах, защищены своими титулами и наградами, которые в большинстве случаев достались им благодаря большой работе огромной массы рядовых писателей.

 

В случае со мной – несправедливое,  «по-тихому» состряпанное исключение из ОО СПБ – размечтались, и по их железобетонной версии все давно закончилось. Поставлена жирная точка. «Дело» писательницы Ирины Шатырёнок закрыто, «забыто», с глаз долой и т.д.

 

Нет, мои дорогие,  уверяю вас – все только начинается. Исключение из союза не есть исключение меня из литературы и литературной жизни. Советую набраться терпения, т.к. заказные анонимные снайперы типа «Воронович» стреляют вхолостую и не по тем мишеням. У меня достаточно сил, ума и опыта, чтобы вывести всю эту грязную историю на чистую воду. Мы живем в правовой стране, где работают законы для всех.

 

Все-таки пора, пора возвращаться к творческим семинарам,  для таких «Вороновичей» они будут полезны для творческого развития. Необходимо привлекать специалистов, чтобы на уровне простенького ликбеза они рассказали, что такое «язык автора» и «язык персонажей».

 

«Немаркированная лексика представляет собой нейтральные, общеязыковые средства, не передающие авторского отношения к персонажу. Немаркированная лексика служит для отличительной функции, может определять возраст, физические свойства персонажа и т.д.

«Особое место… занимает именно маркированная лексика, содержащая авторскую оценку через речь самого персонажа, она привносит эмоциональную окраску».

 

Откройте любой литературоведческий словарь. Таково свойство литературного языка – проявлять себя двойственно. В нашем случае язык оказывается разговорным, «живым»  или относительно свободным от многих литературных норм.

 

Каждый писатель наделяет разговорной речью свои персонажи, это не только  дополняет и обогащает его художественные образы, но и расширяет через  художественный образ язык того социального этажа общества, представителями которых являются данные литературные персонажи.

 

Язык художественных произведений ориентирован на эти самые отклонения от известных норм, т. к. каждый писатель стремится выработать индивидуальность стиля. Потеря в авторском языке индивидуальности равняется и потере художественного стиля.

 

Александр Сергеевич Пушкин писал еще в 1830-м:

 

«…Эти критики нашли странный способ судить о нравственности какого-нибудь стихотворения. У одного из них есть 15-летняя племянница, у другого – 15-летняя знакомая – и все, что по благоусмотрению родителей еще не дозволяется им читать, провозглашено неприличным, безнравственным, похабным! Как будто литература и существует только для 16-летних девушек! Вероятно, благородный наставник не дает ни им, ни даже их братцам полных собраний сочинений ни единого классического поэта, даже древнего. На то издаются хрестоматии, выбранные места и тому под. Но публика не девица и не 13-летний мальчик».

 

Книга «Банные мадонны» вышла вторым дополненным изданием в 2010г. (издательство «Четыре четверти», Минск). Ее давно нет в продаже, раскупили в течение полугода, книга представляет собой библиографическую редкость, имеется только в библиотечных фондах страны. Книга «Банные мадонны» хорошо читается, тому подтверждение формуляры читателей, они бесстрастно регистрируют даты выдачи. Сколько мне звонили, просили на встречах читатели и сотрудники библиотек приобрести книги, я только разводила руками. Раз народ просит, почему бы повесть «Банные мадонны» не дополнить новыми сюжетными линиями и не переиздать. Надо об этом подумать.

Действия сюжета книги разворачиваются не в институте благородных девиц, все происходит в стенах городской бани. Место замечательное по своему колориту и женским характерам. Я шутила, когда говорила, что расскажу «о голой, неприкрытой правде». Люблю своих героинь, они навсегда останутся молодыми, наивными, красивыми, решительными, разными, такими, каких придумала их писательница Ирина Шатырёнок.

 

Они делают массаж, делятся своим, откровенным, наболевшим, маленькими женскими тайнами и секретами, пьют чай, перемывают косточки мужьям, ревнуют, сплетничают, смеются в раздевалке, в парилке. Они не плачутся на жизнь, на мужей, на трудности, пытаются решать свои проблемы сами. Баня – целый мир, закрытый и любопытный, всего лишь прием, форма, рамки которой не замыкаются на ее специфике. Именно баня задает повести весь ритм, настрой, погружая читателей в мир современных женщин.

 

Надергать из текста для доказательства моей НЕПРИСТОЙНОСТИ несколько горячих выражений, принадлежащих героиням повести, лишь подчеркивает грубый, заказной характер письма анонима. Могу с уверенностью и гордостью заявить, моя книга – единственная в своем роде. 

 

Я – не ханжа, тем более не писатель-ханжа, и в своей палитре художественных средств допускаю все богатство ее оттенков. Чего желаю и другим писателям.

 

В незамысловатом послании некоего коллективного «Вороновича» меня поражает ложь. Ложь во всех ее больших и малых проявлениях. Ложь тем и хороша, что бесстыдна, когда автор – аноним.

 

Из статьи Николая Бердяева «Парадокс лжи»: «Но для приобретения силы ложь может оказаться плодотворнее истины. Ищут силы потому, что чувствуют себя погибающими в мире, который пришел в жидкое состояние, в котором нет уже твердых тел».

 

От Н.Бердяева к нашей лжи.

 

Остановлюсь на одной цитате. «И как же в наш союз попала? Как признались писатели из Гродно, неоднократно атаковала она «Союз писателей Беларуси»: «Примите меня, я же патриотка, я хорошая!» Да и сама председатель Гродненской писательской организации Людмила Кебич стала умолять приемную комиссию и Президиум: «Примите Ирину, книги у нее будут». Сама и рекомендацию, кстати, госпоже Шатыренок написала. Так сказать, от чистой души, молодому таланту – авансом, на будущее».

 

«Писатели из Гродно»  – это фамилии  некоторых людей, в литературе случайных, и потому неизвестных по своей профнепригодности, т.к. кроме коллективных тайных доносов, в которых они преуспели, ничего стоящего в современной литературе не создали.

 

Приняли меня сразу, документы подала осенью 2008г., в январе 2009г. приняли в союз, никаких секретов в том нет, можно поднять документы из архива. Рекомендации написали Наталья Костюченко и Виктор Гордей.

 

По поводу моих обращений в госорганы. «…И сейчас она усиленно забрасывает жалобами самые разные государственные инстанции. Возмущаясь при этом, что «бездушные чиновники» не реагируют «должным образом» на ее обращения. Но возникают по этому поводу два вопроса».

 

В отличие от функционеров от литературы, мои обращения  в госструктуры нашли понимание. Если тебя сознательно не хотят услышать, приходиться стучаться в другие двери.

 

Сославшись на Закон, Г.Пашков не предоставил информацию на А.Вороновича, хотя  в законе «Об обращениях граждан и юридических лиц» ст.10. прописано «…При этом не является разглашением сведений запрос и предоставление документов и (или) сведений, необходимых для решения вопросов, изложенных в обращении».

 

Эти сведения необходимы для решения вопроса о наказании  за оскорбление А.Вороновича. Не удивлюсь, когда очередь все-таки дойдет до суда, и данные будут предоставлены,  скорее всего, оскорбитель/аноним окажется подставной уткой. Допускаю, что заинтересованная сторона уже позаботилась о таком бесславном варианте.

 

И потом, когда много нерешенных проблем в ОО СПБ, надо кого-то сделать крайним, почему бы и не меня.

 

Вспомнилась старая притча про осла, рассказанная Ходжи Насреддином. Для безвыходных ситуаций нет ничего  лучше, чем время. Со временем все меняется. Подождем.

 

Ирина Шатырёнок